Валерий Татаров
ЛОДКА ТАНИ КОРОТКОВОЙ
О Татьяне Георгиевне Коротковой в России знают немногие.
Хотя знать таких людей должны миллионы. Чтобы легче жилось. Чтобы не грустилось от неизбывной русской тоски и бессмысленности быта.
Невыносимость бытия. Кому она не знакома?
Ведь надо есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть. Нельзя же бесконечно утеплять свой сортир и повышать качество потребления и бархатистость туалетной бумаги...
А чем же мы еще занимаемся, делая серьезное лицо и прячась за искусственное глубокомыслие? В основном - этим "теплым сортиром", разве нет?...
В бытовом смысле жизнь Татьяны стороннему городскому кажется ужасной. Но, если перекреститься, тогда уже не кажется, что это самый счастливый человек на Свете, каких я когда-либо встречал.
Ее счастье излучается теплой радиацией, как в солнечный мартовский денек. Оно проникает везде, где она находится. Как звук от ее гармони.
Голос у Татьяны как ручеек, с северным акцентом, певучий.
Ее счастье чувствуешь по ее вниманию к людям, по заботе о других.
Возможно, вам доводилось встречать таких...
Есть среди русских такие люди, которые владеют тайным богатством или это талант такой - быть счастливым в любых обстоятельствах.
И вот эти люди словно жалеют нас, видя, как мы все неулыбчивы, все время чем-то озабочены. Эти люди словно стесняются своего счастья.
И что они делают? Они всю свою жизнь, словно оправдываясь, за это свое счастье, служат другим...
Они всегда готовы к дороге. Как только узнают, что где-то нужно ласковое слово, плечо или помощь...
Татьяне настолько мало надо для того, чтобы быть счастливой, что одно это может вызвать приступ глубокомыслия: как же так?.. А ты-то?...
Узнал я Татьяну пару лет назад. И сразу упал к ее ногам. За стихи, за песни, за характер и милость к людям. Обещал доехать до нее, на ее волшебные острова. Обещал, скорее, из вежливости, чем от души. Пока не услышал ее стихи и песни. И...прикипел... Всем сердцем.
"Куда б тебя не носило,
Душа обратно просилась
Туда, где в тихом просторе
Любое выскажешь горе.
Любая птица - отрада
С домом. Рядом"...
Ох, как заныло сердечко!...
Как заплакала душа, узнавая родное в чужих строчках незнакомой женщины... Что за чудо эта Татьяна Короткова!?..
Откуда?...
Позже я догадаюсь, что секрет ее раскрывшегося дара и даже гени - в умении быть одной.
Одиночество, которого мы все боимся и избегаем, для нее - самый желанный подарок. Вся её жизнь проходит наедине с собой. В разговорах с собой.
Это требует мужества и чести...
Но вот ведь, какая штука... Когда мы говорим с собой, то... с кем мы разговариваем?
Это - самый большой секрет и загадка человека. С кем мы говорим, когда говорим сами с собой?
БОльшую часть жизни она проводит отшельницей у себя на хуторе, в устье Сухоны и Двиницы. Куда добраться можно только на лодке или по зимнику в лютые морозы. И то - если на дворе ноль или даже минус пять, то хляби земные к ней не пустят. Ни на вездеходе, ни на тракторе... Вокруг Двиницы - непролазные топи и разветвленная сеть лесных ручьев и речушек.
Здесь и пишет свои стихи и главную летопись своей Родины Татьяна, выстукивая пальчиками на ноутбуке.
Договаривались мы с ней о встрече, как разведчики: назначали друг другу точное, до минуты время сеанса связи...
На чердаке ее родового дома, который строил еще отец в 50-е рядом со сгоревшим родительским, есть только одна точка под крышей, где телефон ловит сеть.
Представлял себе сцену. Задирая подбородок кверху, Татьяна тщательно водит стареньким кнопочным мобильником вдоль рамы чердачного окна, находит точку приема и вслушивается в гудки... Есть связь!...
Радуется, как ребенок: "Валерушка, золотой мой человек!.. Слышу-слышу..." Связь тут же пропадает... Вторая попытка. Есть сигнал!..
Берет себя в руки. Просит меня говорить четко и по слогам, а то дождь по крыше перекрывает все другие звуки. "Дождь барабанит!"
Я послушно чеканил: "Бу-ду к пят-ни-це! В Шуй-ском! На бе-ре-гу. У ста-рой за-прав-ки. Как по-няла?"
Между тем мои домашние с ужасом и любопытством смотрят на меня: с кем это папа так громко и по слогам общается?.. Уж не с Японией ли?..
Видя удивленные глаза своих, показываю им пальцем на губы - тихо! Прикрыв второе ухо пальцем, вслушиваюсь в далекий голос Двиницы.
Таня прорывается сквозь треск эфира: "Все вер-но! Бу-ду там в де-сять. Десять ноль ноль..."
Чеканю в ответ в голос: "Че-го при-вез-ти? Как поня-ла? При - ем!"
"При-ня-то! Слы-шу нор-маль-но!.. Возь-ми био-ке-фир для Ва-си-лисы? Как по-нял?"
"Кто это Ва- си-ли-са? При - ем!"
"Мо-я со - бач-ка! Со-ба-ка у ме-ня. Пу - де-ли-ха!... Не-много при-бо-лела!.. Как по-нял?"
"По-нял нор-маль-но... Две пач-ки хва-тит?"
"Хва-тит! Боль-ше ни-че-го не ве-зи. Ни-че-го!.. Все есть!"
"Тог-да е-ду. Ко-нец свя-зи..."
- Папа, ты сейчас с космической станцией говорил? - хитро улыбаясь, ерничает старший.
-Так и есть, сынок! - соглашаюсь.
И правда - для меня жизнь и родина Татьяны Коротковой - это непостижимый Космос. Не долететь и за десять световых лет...Не дотянуться, недопонять...
По видимому, все дело в неистраченной за всю жизнь любви. Татьяна - из тех редких людей, кто торопится ее всю отдать. Мы же - бережем ее, экономим, раздаем ближним "порционно", с надеждой на "отдачу". А так нельзя... Это нарушает закон Вселенной. Сколько есть в тебе любви - всю и отдай. Иначе не прибудет новой... Сам не испытаешь радости. Да, и не полюбит никто такого, кто сам любить не умеет... "Возлюби ближнего, как самого себя". А мы чего? А мы себя-то не любим, не то, что ближних.
...Всю жизнь Татьяна Короткова любила только одного мужчину, да и того не долюбила. Умер рано, от неизлечимой болезни. Но это было еще не все горе. Татьяне Георгиевне Господь не дал детей. Так бывает. И это - то еще испытание для того, у кого большое сердце. Знающие поймут.
Но Татьяна не стала на опасный путь "обиды на бога". Она стала мамой для всех, кого встретит на своем пути - трогательной, чуткой, заботливой...
Ровно в десять в пятницу Татьяна появляется напротив старой заправки в Шуйском из зарослей ветлы на своей знаменитой моторке, как русалка. Впрочем, "русалка" с хорошим мотором и в охотничьем "хаки". Немного удивлена. "Ишь ты вас сколько!.. Я все никак не привыкну, Валера, что у тебя аппаратуры столько и надо кучно, с бригадой ездить... Ну, ладно. А я думаю, чего это у меня такой рыбник большой вышел!... Оказывается, для гостей!...Ха-ха-ха!.. Всем у нас добро пожаловать!.. Как-нибудь доковыляем. Бензину канистру про запас взяла"...
Часа полтора идем вдоль безлюдных берегов Сухоны... Метровые рыбины вскидываются у борта, пытаясь разглядеть редких гостей. Огромные серые цапли недовольно и лениво взлетают с тростникового мелководья, шурша сильными крыльями: "Кого тут еще принесло?"
Природа сдела все, чтобы лодка была единственным средством доставки муки и соли в Двиницу. А все остальное у Татьяны есть - курочки, яйца, козье молоко, зелень, картоха. Но главное - рыба. Рыбу Таня ловить любит и умеет.
Сколько захочет, столько и поймает. Бывает - и стерлядку даже.
К нашему приезду испекла в печи огромный рыбник на козьем молоке (о котором надо писать отдельный очерк) и наварила ухи из пяти видов рыб: щука, лещ, подъязок, сижок, окунь...
А потом над Двиницей лилась гармонь и удивительные по тексту и душевности песни... Слушаешь и совсем не страшно умереть...
Скучать по ней я начал сразу же, как расстались. Такой доброты и сердечности - не сыскать даже в родительском доме, где порой в заботе о куске хлеба нет просвета для сердечности, для оказания домашним доброты. Многим хорошим людям просто некогда быть добрыми.
Знакомо ли вам это состояние, когда кажется, что, если расслабишься, то собьешься с ритма и потеряешься сам, и дети останутся голодными?..
Как это унизительно бывает. Но человеку даже этого понять некогда... Так и живет в тревоге и тоске. "Депрессией" кличут...
Есть такой фильм у Звягинцева - "Нелюбовь" называется... В нем все герои, кроме маленького мальчика, живут, не чуя и не видя самых близких своих людей рядом...
Ведь что такое не отданная доброта? Она все копится и копится годами и превращается в свою противоположность - в злобу, в нервозность и даже стервозность. Когда встречаешь цветущих, не старых еще подлецов и стерв, то можно и без специалиста догадаться, что у человека не было времени на раздачу отведенной ему доброты. Не было у него привычки отдавать себя без остатка другим людям.
Жадные счастья не имут...
Мне кажется, что только у служивших людям, отдававших себя другим, бывает по настоящему счастливая старость. Вдруг ни с того, ни с сего подойдет подрастающий внук, заглянет в глаза и обнимет молча. И замрет на несколько длинных минут. И ты без всяких слов вдруг поймешь, что в тебе нуждаются, что тебя любят...
И только гладишь и гладишь его голову, боясь спугнуть усевшегося на плечо ангела...
У Татьяны Георгиевны сердце открывается сразу же. На взгляд, на голос. Если узнает в тебе своего, то ты обречен потонуть в ее доброте. Это - как мама по голове погладит...
Тебе сразу же - опять пять или восемь лет... Обмякнешь сразу же, расстаешь и купаешься в этом море из солнечных лучиков. Зажмуришься и в уголке глаз почувствуешь щиплющую влагу... "Мама!"...
Так скучаю я всю жизнь по таким людям, которые были в начале жизни, то ли соседи, то ли друзья родителей. Они прошли через твое зыбкое детство светлой полосой да так в нем и остались. И ты всю жизнь их ищешь...
«И вечен детский рай, и больно хрупок:
Цветы и я – из разоренных мест.
Глядит оттуда стайка незабудок
Улыбкой… Нет, осколками небес»
Это она написала. Родная душа и напишет так, словно это ты сказал... Узнаёшь свое.
Я так думаю, что Татьяна Георгиевна Короткова по призванию Охранительница Памяти. Она и книгу огромную написала за 10 лет. Историю своего села, историю своих соседей-земляков и родословную своей семьи.
Книга называется "Где от предков - земля".
Устье Двиницкое. Междуреченский район.
Такой летописи нет, - уверен! - ни у одной деревни в России.
Лично я не встречал, чтобы кто-то ТАК относился к чужим судьбам, как к своей собственной судьбе. Она подробно описала историю поселка Двиница от средних веков до наших дней, записала воспоминания всех живших когда-то стариков в своей Двинице. Даже на диктофон.
"Как?! Десят лет жизни!... Зачем, Татьяна Георгиевна?!.."
Смотрит, как на дурачка, жалеющим взглядом: "Как зачем, Валерушка?.. Чтобы когда-нибудь их внуки услышали голос своего рода, своей деревни, своего давнего предка... Разве ж тебе бы это не было важно?.."
"...А там, за белыми туманами
Могила мамина и папина.
Настало время покаянное,
Разлука сердце обняла.
А за железною оградою
Ждала ромашками обрадовать
Земля, как праздничек нарядная,
Как память вечная светла"...
Что с того, что назову эту женщину святой? И кто я такой, чтобы раздавать такие звания?...
Но такие стихи обычный человек не напишет. "Земля, как праздничек нарядная"...
Татьяна к моему счастью и удивлению ждала меня. С того самого осеннего промозглого дня, как пообещал к ней приехать. Потому, что очень чутка на искреннее слово. И ждет, и надеется, что не обманут на этот раз. Хотя таких людей обмануть - проще простого: верят абсолютно всем и всему...
У Татьяны Коротковой - редкий дар или болезнь - презумпция доверия.
Она - плоть от плоти русского народа - доверчивого, открытого и отходчивого.
Не представляю себе, что нужно сделать человеку, чтобы Татьяна его не простила. Чтобы она его осудила и исторгла из своей жизни...
Божьи люди живут, нас не спросясь. От того, что мы их встретим, ничего в их жизни не изменится. Лучше б - если не встретили: они бы зря не волновались и не прерывали бы свое честное одиночество.
Но встречи с ними, как хлеб насущный в пору голода. И как же страшно становится от одной мысли, что таких людей больше нет на Свете.
Ведь время так жестоко к ним...
Зачем же они живут, эти Божьи люди? А затем же, наверное, зачем и монахи молятся, не прерывая общение с Богом ни на минуту.
Пока жив хотя бы один Божий человек, спасаются из-за него миллионы. Я думаю, мы все давно бы сгорели в ядерной войне, не будь ходатаев за нас перед Богом.
Не может Господь попустить исчезнуть Земле, если на ней живут Его, Бога люди. Божьи люди.
Вот и я спокойней живу, когда знаю, что куда-то плывет на своей лодке в белом тумане времени Татьяна Георгиевна Короткова - Божий человек, отшельница, Мама и Хранительница памяти о настоящей России.
Поклон ей до Земли.
